В бесценной по своему составу коллекции Всероссийского музея А.С. Пушкина хранятся работы шести художников, чьи жизни и творчество связаны с нашим городом и вдохновлены поэзией Пушкина. Их объединяет еще одно очень важное и переломное для судьбы каждого обстоятельство — они прошли войну, они были опалены её огнем, знали цену жизни, видели хаос и разрушения, которые несет война, ценили гармонию и утверждали её своим творчеством. М.К. Аникушин, В.А. Ветрогонский, Г.Д. Гликман, В.М. Звонцов, Е.Е. Моисеенко, В.Г. Старов — шесть имен, шесть судеб, в которые ворвалась война, разрушив планы, надолго лишив самого важного — творчества, возможности заниматься любимым и единственно важным для них делом — скульптурой, графикой, живописью.



А.Минина, А.Давыдов,В. Старов, К.Севастьянов. Открытие выставки «Да здравствует солнце!» художники-ветераны войны. Чайный домик, Летний сад. Май 1985 г.



Г.Д.Гликман на выставке у скульптуры поэта. г.Пушкин, Камеронова галерея. Лето 1961 г.



Скульптор Аникушин у своей модели. Конкурс моделей памятника А.С. Пушкину в Ленинграде.



Ю.Г. Белинский. Василий Михайлович Звонцов.1980-е гг.

Счастливым было начало их художнического ученичества: они застали великих учителей. Аникушин учился в Академии у великого скульптора Матвеева; Гликман в ранней юности наблюдал за работой Марка Шагала и Казимира Малевича, посещая занятия в Витебском художественном училище; Ветрогонский учился у Пахомова и Таранова в Академических классах; Звонцов постигал тайны мастерства у  талантливого офортиста Громова и великолепного графика Епифанова;  Моисеенко  изучал законы живописи у  художника Осмёркина, будучи студентом его Академической мастерской;  ранние  работы Старова, представленные на Международной выставке детского творчества, привлекли к себе внимание художника Бродского и мальчик был приглашен в Ленинград для продолжения образования в художественных классах при Академии. Все они с детских лет посвятили себя   скульптуре, живописи, графике.

Художник — творец иной реальности, творец гармонии, но в первые дни войны они добровольцами ушли на фронт — кто со школьной скамьи, как Ветрогонский и Старов, кто со студенческой — как Аникушин, Звонцов, Гликман, Моисеенко. Почти все — в ополчение, значит почти безоружными против тех, кто вооружен до зубов. Это были удивительные люди, они прошли испытание огнем, они смотрели смерти в глаза… А в мирной жизни любили тишину, возможность творить, знали наизусть стихи Пушкина. Аникушин мог самозабвенно читать по памяти «Евгения Онегина», Старов гордился тем, что его предок, тот самый о котором Пушкин писал другу «Я жив, Старов здоров, дуэли не кончен…», нашел способ выйти с достоинством из дуэльной истории с поэтом.

Гавриил Гликман был буквально одержим любовью к поэзии ХVIII — ХХ века. Он умел передать в своих работах то неуловимое, что происходит с поэтом в момент озарения. Скульптурный образ мальчика-лицеиста, в котором зритель прежде всего видит поэта, или двухфигурная композиция «Державин и Пушкин», где представлена встреча не просто юности и опыта, а литературы века ХVIII и ХIХ. Эти известные работы мастера могут поведать зрителю на эмоциональном уровне больше, чем иные популярные биографические сочинения. Многие работы Гликмана можно назвать фантазийными, ибо в них скульптор пытается представить поэта в движении времени. Именно такой фантазийный портрет Пушкина хранится в коллекции музея и представлен на выставке, соседствуя с не менее выразительным двойным скульптурным портретом Пушкина и Маяковского.



Пушкин и Державин. Гипс. 1958



Пушкин в Лицее. Гипс.



Пушкин-лицеист. Бюст. Гипс

Два художника — Ветрогонский и Старов придумали прекрасную затею — ежегодную летнюю практику студентов Академии художеств в Михайловском, в Пушкинском Заповеднике. Радостные по колористическому решению акварельные пейзажи работы Старова переносят зрителя в мир «владений дедовских», где поэт «провел два года незаметных». Они полны любви, восхищения и благодарности, а цикл карандашных рисунков, посвященный декабристам, это глубокие размышления художника о сложных исторических процессах, происходящих в нашей истории.



В.А. Ветрогонский. Село Велье, Псковская область



В.Г. Старов. Святогорский монастырь. 1972



В.Г. Старов. Савкина горка. 1972

Там же, в Михайловском, частым гостем Семена Степановича Гейченко, хранителя музея-заповедника, был и Василий Михайлович Звонцов, чьи тончайшие пейзажи, выполненные в редчайшей технике, — китайской тушью на рисовой бумаге — передают звенящую тишину этих мест. Эти работы свидетельствуют о серьезном увлечении мастера искусством Китая и интересом к творчеству художника Цзян Шилуня, который более 60 лет прожил в России. С ним Василия Михайловича Звонцова связывала долгая человеческая и творческая дружба. Поэт Михаил Дудин писал об этих работах художника: «В его листах, посвящённых Пушкинскому заповеднику, звучит вечная музыка этих волнистых просторов земли, этих берёзовых и сосновых перелесков, разбегающихся во все концы лета, заглядывающих на бегу в тишайшие зеркала озёр, как в глаза бессмертной любви и страсти».



Домик няни.
Из серии открыток «Пушкинские места». Издательство «Художник РСФСР», Ленинград. 1968



Святогорский монастырь.



Крест на Савкиной горе.



Михайловское. Дорога у трех сосен.



Михайловское. Кабинет Пушкина. Издательство «Художник РСФСР» Ленинград. 1968



Тригорское. Скамья Онегина.

Звонцов, Старов и Ветрогонский в графических листах воспели тихую и благородную красоту уединенного Михайловского, а освобождал эти места с боями Михаил Аникушин, человек совсем не военный, искренне преданный искусству. Дочь скульптора, Нина Михайловна, рассказывала со слов отца, что в перерыве между боями он, раздобыв где-то краски, кисти и холст, писал отнюдь не батальные сцены, а эскизные портреты местных жителей и пейзажи. После войны, вернувшись в Академию, возобновил работу над эскизами памятника Пушкину, о возможности работы над которым размышлял и мечтал еще с момента объявления первого конкурса в конце 30-х годов.

Работа над памятниками Пушкину, точнее над образом поэта, прошла через всю его жизнь. Сейчас мы не можем представить себе площадь Искусств без бронзовой фигуры с узнаваемым жестом поднятой руки. Скульптор долго искал этот жест: уже комиссия Министерства культуры утвердила модель памятника, а автор все еще не был уверен в своем решении. Вернувшись из творческой поездки в Италию, скульптор за несколько месяцев кардинально переработал проект, существенно изменив его масштаб и пропорции, связав их с масштабом окружающих зданий, найдя наконец и «момент движения» в повороте руки поэта. «Монументальность — не в гигантских размерах, — говорил Аникушин, — а в четкости и глубине мысли, точности формы, точности соотношений».



М.К. Аникушин у модели памятнику Пушкину в мастерской. 1954



Уменьшенная модель памятника А.С. Пушкину в Ленинграде

То, что обычно называют «муками творчества» можно увидеть в многочисленных эскизных проектах, хранящихся в фондах музея. Михаил Константинович щедро дарил свои эскизные работы музею, они дают возможность увидеть работу скульптора над памятником поэту в Гурзуфе, Московском университете, на станциях метро «Пушкинская», «Черная речка», и, главное, кропотливую работу над памятником на площади Искусств.



Эскиз памятника А.С.Пушкину. 1956



Эскиз памятника А.С.Пушкину. 1957



Эскиз памятника А.С.Пушкину. 1959

Еще одна работа на этой выставке достойна особого внимания — это живописное полотно Евсея Евсеевича Моисеенко «Осенняя пора». Художник намеренно ограничивает себя в выборе колорита, выбирая лаконичный желтый фон. Время «пышного» увядания природы и размышления поэта о природе человека и краткости жизни («Невидимо склоняясь и хладея, Мы близимся к началу своему...») запечатлены на этом небольшом холсте, написанном в 1985 году и предоставленном художником на нашу музейную выставку «Пушкин в памяти поколений». С выставки она была щедро подарена автором музею.






Е.Е. Моисеенко. «Пушкин. Осенняя пора». 1985



Эта виртуальная выставка — дань памяти прекрасным мастерам, для которых пушкинское слово, его творчество были источником размышлений, творческих озарений и счастливых находок. В этом году мы вспоминаем эти имена еще и потому, что окончание всемирного побоища 75 лет тому назад подарило им мирную жизнь и возможность творить.

Наверх